Как одиннадцатый стал первым

Будущие покорители галактик будут учить русский язык, потому что на этом языке говорили Сергей Королев, Юрий Гагарин, Алексей Леонов. Первопроходцы! Это звание нельзя купить, его невозможно присвоить. Леонов совершал свой подвиг, можно сказать, в прямом эфире, под придирчивыми взглядами командиров и конкурентов.

«ПРОСТО ВЫЙДИ ИЗ КОРАБЛЯ…»
«Летая в космосе, нельзя не выходить в космос, как, плавая, например, в океане, нельзя бояться упасть за борт и не учиться плавать» – это один из принципов конструктора Сергея Павловича Королева.
Он намечал выход в открытый космос еще на ноябрь 1964-го и уже тогда остановился на кандидатуре Алексея Леонова. Было ясно, что этот неугомонный летчик рожден для великого дела и давно ждет своего часа. Специально для операции «Выход» разработали уникальный космический корабль «Восход-2» – и Леонов первым «обжил» эту машину на Земле.
В корабле было два места для космонавтов. От предшественников он отличался наличием надувной шлюзовой камеры «Волга» весом 250 килограммов. Перед приземлением ее нужно было отстрелить от корабля. Для выхода в открытый космос был создан скафандр «Беркут». Вместе с ранцем он весил 41 килограмм.
В Леонове не сомневались. Он родился в Кемеровской области, в селе Листвянка Тисульского района, в многодетной крестьянской семье. Отец работал председателем сельсовета. Вскоре после рождения сына Алексея был арестован, затем реабилитирован. Семья мыкалась по чужим углам: 10 человек ютились в одной небольшой комнате.
С первого класса Алексей увлекался рисованием – и достиг немалых успехов. Стал летчиком. Служил в боевых полках, с 1959 года – старшим летчиком 294-го отдельного разведывательного авиационного полка 24-й Воздушной армии в составе группы советских войск в Германии. Оттуда уже прямой путь в первый отряд космонавтов. Их было два десятка: избранных, проверенных-перепроверенных. Королев видел, что молодой летчик Алексей Леонов – человек уникальной решительности. Сергей Павлович считал, что Леонова нужно немного охлаждать, и даже перед полетом, в лифте, в последнем напутствии он сдерживал его: «Ты там на рожон не лезь. Не мудри. Просто выйди из корабля, помаши нам рукой и – назад». При этом академик отлично понимал: Леонов в открытом космосе найдет способ рискнуть, и, возможно, именно это качество и окажется спасительным в нештатной ситуации.

РИСКОВАННОЕ ПРЕДПРИЯТИЕ
О необходимости внекорабельной деятельности человека в космосе писал еще Константин Циолковский: в середине 1920-х он думал и о скафандрах, и о системе шлюзования… Первый выход в открытый космос в США планировался на июль 1965 года. И у нас, и в Америке эту миссию воспринимали как пролог лунной программы. В обеих космических державах ревниво следили за успехами коллег.
В начале марта на совещании организатор и руководитель подготовки первых советских космонавтов Николай Каманин распределил их по состоянию здоровья и готовности к полету так: Леонов, Хрунов, Беляев, Заикин. Экипаж «Восхода-2» должны были представлять два человека, одному из которых предстояло выполнить историческую задачу выхода в открытый космос, а на второго ложились обязанности командира корабля. На этот раз роль командира считалась чуть менее ответственной в сравнении с миссией второго пилота.
Состав экипажей огласили за два дня до полета: основной – подполковник Павел Иванович Беляев (командир корабля) и майор Алексей Архипович Леонов (второй пилот, выходящий в космос); запасной – майор Дмитрий Алексеевич Заикин и майор Евгений Васильевич Хрунов соответственно.
В 10 часов утра: старт! Леонов – одиннадцатый космонавт СССР, пятнадцатый – в мире. Начало полета безупречное, все рассчитано по секундам. Там, на орбите, человек явственно слышит собственное дыхание и метроном своего сердца. Корабль забросило почти на 500 километров от Земли – значительно выше ожидаемого.

23 МИНУТЫ 41 СЕКУНДА
Сколько веков люди мечтали о полете наподобие птичьего, о свободном парении над землей? И вот – историческое мгновение. 18 марта. 11 часов 34 минуты 51 секунда. Алексей Леонов выплывает в безвоздушное пространство. С кораблем его связывает фал длиной 5,35 метра. Павел Беляев передает в Центр управления полетом: «Внимание! Человек вышел в космическое пространство!» На внешней поверхности корабля были установлены камеры, и на Земле, на телеэкранах, появилось изображение советского космонавта, парящего на фоне нашей планеты. Камера и специальный микрофотоаппарат имелись и у Леонова. Правда, сделать фотографии не получилось: скафандр раздуло, до управления фотоаппаратом он не дотянулся. Космонавт отдалился от корабля на 5 метров. Любовался неземными картинами, фиксировал их в воображении художника.

Теперь следовало вернуться в корабль. Воспользоваться чьим-либо опытом было невозможно, и обратный путь оказался труднее первого шага в космическое пространство. На Земле скафандр никогда не вел себя так! Ни один из сценариев, которые отрабатывали на тренировках, не годился на сто процентов. Нештатная ситуация, а в открытом космосе это вопрос жизни и смерти.
Алексей Леонов вспоминает: «Мы никак не ожидали, что изменится состояние материала, из которого был сделан мой скафандр. Он был из резиновой оболочки прорезиненной ткани дедерона. И в условиях глубокого вакуума это вызвало деформацию. В результате – проблема возвращения. Пришлось, в нарушение инструкции, стравить из скафандра излишнее давление и залезть в люк корабля не ногами, а головой вперед».
Это решение он принял самовольно. Не стал советоваться с Землей – вопреки всем установкам. Он быстро рассчитал: даже если не начнется паника, на обсуждение проблемы уйдет время, а кислород в скафандре на исходе. Он вплыл ногами вперед в шлюзовые «сенцы», но войти таким образом в корабль невозможно – нужно было перекувырнуться в тесном предбаннике, в тяжелом скафандре, в изможденном состоянии. Подвиг уже почти совершен, открытый космос покорен. Но гибель космонавта перечеркнула бы все достижения, победа обернулась бы трагедией. Этот кувырок, быть может, самое тяжелое испытание на протяжении всей экспедиции. За пределами человеческих возможностей. Пульс дошел до 190. Скафандр наполовину заполнился потом. И все-таки он вернулся в корабль живым. 23 минуты 41 секунду Леонов совершал уникальный эксперимент, из них 12 минут 9 секунд находился в свободном полете, вне корабля и шлюза.

«Я СВОЮ ЗАДАЧУ ВЫПОЛНИЛ»

«Сегодня, 18 марта 1965 года, в 11 часов 30 минут по московскому времени при полете космического корабля «Восход-2» впервые осуществлен выход человека в космическое пространство. На втором витке полета второй пилот летчик-космонавт подполковник Леонов Алексей Архипович в специальном скафандре с автономной системой жизнеобеспечения совершил выход в космическое пространство, удалился от корабля на расстояние до пяти метров, успешно провел комплекс намеченных исследований и наблюдений и благополучно возвратился в корабль. С помощью бортовой телевизионной системы процесс выхода товарища Леонова в космическое пространство, его работа вне корабля и возвращение в корабль передавались на Землю и наблюдались сетью наземных пунктов. Самочувствие товарища Леонова Алексея Архиповича в период его нахождения вне корабля и после возвращения в корабль хорошее. Командир кораб­ля товарищ Беляев Павел Иванович чувствует себя также хорошо». ТАСС

Космонавтам остро требовался отдых, им удалось вздремнуть. А потом – завершение программы. Посадить корабль в автоматическом режиме не вышло: техника отказала. «Восход-2» сделал дополнительный, восемнадцатый виток вокруг Земли – в это время Павел Беляев переводил его в режим ручного управления.
В истории пилотируемой космонавтики это была первая посадка в ручном режиме. И командир умело сориентировал корабль и включил тормозной двигатель. Приземлялись в нерасчетной точке: вместо казахской степи оказались на Урале, в Пермской области. Беляев боялся попасть в людный район, а тем паче залететь на территорию недружественного в те годы Китая. Парашютная система сработала точно. Вот уже земля близко, парашюты повисли на деревьях.
Четыре часа Москва ничего не знала о судьбе экипажа. Некоторые уже похоронили героев. Наконец вертолетчик заметил красный парашют в 30 километрах юго-западнее города Березники. Они пытались разложить костер. Двухметровый снег, морозец. С вертолетов космонавтам сбрасывали теплые вещи и продукты. Появились и лыжники. За два часа для героев в тайге поставили избушку, даже постель приготовили. Привезли с «большой земли» коньяк, разогрели еду. После полета эти земные радости воспринимаются особенно остро. Больше всего им хотелось в баню. И им ее устроили в походных условиях.
Поднимать Леонова и Беляева по веревочной лестнице в вертолеты правительство запретило. Вот и пришлось героям космоса вторую ночь провести в тайге. Было решено вырубать площадку, где можно было бы посадить вертолет. Ее удалось обустроить в 9 километрах от места приземления. До вертолета добирались на лыжах.

/Фотохроника ТАСС/

23 марта их встречала Москва. Эмоциональный, красноречивый Леонов оказался находкой для митингов. С трибуны Мавзолея он говорил как художник: «Когда я выходил из шлюза, то ощутил мощный поток света и тепла, напоминающий электросварку. Надо мной было черное небо и яркие немигающие звезды. Солнце представлялось мне как раскаленный огненный диск». В то время он был единственным человеком на Земле, который мог поделиться такими впечатлениями.
С тех пор осваивать космос стало легче: можно работать в открытом пространстве. Леонов доказал, что это реально, продемонстрировал прежде неизвестные возможности человека. А слава Алексея Леонова – это слава всей страны.

/Фотохроника ТАСС/