Сирия. История конфликта

Арабская весна 2011 года
Принято считать, что сирийский конфликт – как «цветные революции» в Тунисе, Ливии и Египте – был обусловлен так называемой арабской весной. На самом деле все эти события совпали по времени, но имели разные причины. А начало конфликта в Сирии так и вовсе стоит особняком.
В Тунисе люди устали от застойных явлений, от того, что ничего не меняется, власть погрязла в коррупции, а каждый мелкий чиновник мнит себя пупом земли. Причиной волнений стало самосожжение уличного торговца, не перенесшего оскорбления от женщины-полицейского.
В Египте – тот же самый застой плюс игра на застойных явлениях небезызвестных «Братьев-мусульман». Не выступи вовремя военные, мир бы уже очень скоро имел в Египте не светское государство, а охлократию, замешанную на примитивном исламе.
В ситуацию в Ливии уже откровенно вмешались страны Запада. Страна богата энергоресурсами, и некоторые европейские лидеры раскатали губы на дешевые ливийские нефть и газ. Достаточно сказать, что в год, когда развивались события вокруг Каддафи, итальянцы даже не перезаключили договор с Газпромом о зимних поставках – так были уверены, что им удастся отъесть от ливийского пирога. Просчитались, зима оказалась холодной, и, если бы не давние добрые отношения Рима с Москвой, замерзали бы итальянцы, проклиная недальновидную жадность своего правительства.
Ну и совсем другое дело Сирия. Этот конфликт, хотя, конечно, в нем присутствовали социальная, экономическая и религиозная составляющие, имел ярко выраженный политический характер. При этом инспирированный и подогреваемый из-за рубежа.
К примеру, если в первых трех странах сначала что-то происходило, а потом уже социальные сети начинали раскручивать это событие до массовых выступлений, и зачастую они имели исключительно спонтанный характер, то в Сирии интернет не сопровождал, а готовил и провоцировал недовольство.
Не будем обелять и приукрашивать сирийский режим – на Ближнем Востоке трудно обойтись без сильной авторитарной власти, – но более светского и сбалансированного государства, чем Сирия, там тоже трудно было найти. Ну да, конечно, на выборах побеждала одна и та же правящая партия «Баас». Но почти половина депутатов парламента были женщины, социальные гарантии росли, малый бизнес имел массу привилегий, а по объему иностранных инвестиций Сирия из года в год была одним из региональных лидеров. При этом десятки религиозных общин мирно уживались, никогда не доводя дело до конфликта.
Сначала в интернете появилась информация о революционных событиях в соседних странах. Потом заговорили об отсутствии социальных лифтов и необходимости демократических реформ уже в самой Сирии. Наконец, в Facebook как снежный ком стали создаваться группы недовольных, а через Twitter координироваться уличные выступления.
Чем больше людей выходило на улицу, тем больше в противостояние втягивалась и власть. Поначалу в районах, охваченных протестами, отключали электричество и закрывали продовольственные магазины. Потом в ход пошла полиция, но и она в какой-то момент перестала справляться. Наконец, в Хомсе и Алеппо, где выступления были наиболее массовыми, Асад использовал армию.

Сунниты против алавитов
Впрочем, если бы выступления имели только социальный характер, правительству рано или поздно удалось бы с ними справиться. Асад с самого начала проявлял готовность к диалогу. В марте 2011 года он согласился с некоторыми требованиями протестующих, отправил в отставку правительство и распорядился о подготовке досрочных парламентских выборов. Единственное, что он отказался сделать, так это уходить в отставку. Но, видимо, только это и нужно было западным координаторам. И тогда в ход пошли конфессиональные противоречия.
Большинство населения страны – арабское и суннитское. А в управлении страной участвовали в основном алавиты – этническая группа, исповедующая шиизм. Алавиты составляли не больше 10 процентов населения Сирии — на этом и решили сыграть. И очень скоро из чисто гражданского конфликт превратился в межнациональный и конфессиональный. С одним-единственным требованием – отставка Асада.
Добавьте к этому, что Иран, традиционно поддерживающий Дамаск, населяют в основном шииты, а близлежащие к Сирии страны – сунниты, и можно легко понять, почему конфликт приобрел региональный характер.

Вооруженная оппозиция
Хотя военные в Сирии всегда находились в привилегированном положении, применение армии против населения своей страны редко когда обходится без последствий. После использования военных в Хомсе и Алеппо появились первые дезертиры, число которых с каждым днем только росло. А уже скоро они стали объединяться с повстанцами в вооруженные отряды. В конце 2011 года из этих отрядов была образована так называемая Свободная армия Сирии (САС).
Столкновения ужесточились, число жертв конфликта стало исчисляться тысячами, западные страны обвинили правительство Сирии в гибели мирных жителей и ввели санкции, а самого Башара Асада стали называть не иначе как «кровавым диктатором».
Впрочем, одним только введением санкций Запад не ограничился. Свободную армию Сирии там очень скоро признали легитимным представителем сирийского народа и приступили к ее финансированию и снабжению оружием. Всего, по некоторым источникам, за прошедшие с начала конфликта годы западные страны потратили на вооружение сирийской оппозиции чуть меньше 500 млн долларов.
ИГИЛ (организация, запрещенная в РФ)
Скоро стало понятно, что объединить всю оппозицию под одним знаменем вряд ли удастся – больно разные цели она преследовала. От САС откололись исламские радикалы, образовавшие так называемое ИГИЛ (организация, запрещенная в РФ). Кроме нее, в Сирии действуют различные ответвления «Аль-Каиды» и другие подобные группировки. Все они выступают как против правительства Асада, так и против умеренной оппозиции в лице САС.
Но, конечно, самой известной и самой кровожадной является именно ИГИЛ, с которой после того, как боевики захватили еще и часть Ирака, вроде как борется международная коалиция во главе с США. Напомним: в Сирию американцев никто не звал, находятся они там с нарушением всех международных законов, исключительно с альтруистическими целями – борьба с международным терроризмом.
Впрочем, в том, что это именно так, приходилось не раз усомниться. Например, всем известно, какой ущерб мировой культуре нанесли боевики ИГИЛ, когда под их контролем оказалась сирийская Пальмира. Но мало кто уже помнит, что поход боевиков на Пальмиру занимал несколько дней, международная коалиция об этом знала, ее самолеты не раз пролетали рядом с колонной террористов, но ничего для того, чтобы предотвратить захват жемчужины мировой цивилизации, не сделала. Почему? Все просто: Пальмира тогда была под контролем войск Асада, а его в Вашингтоне считали и считают гораздо большим злом, чем ИГИЛ, «Аль-Каида», «Джабхат Ансар ад-Дин» и иже с ними.
Потому и не удается Москве добиться от американцев, чтобы они отделили умеренную (вменяемую) оппозицию от террористов: Вашингтону они все дороги, главное, чтобы с Асадом воевали.

Курды
Когда после Первой мировой войны Запад нарезал ближневосточные государства, интересов курдов никто не учитывал. Земли, населенные ими, были поделены между Турцией, Сирией и Ираком. Только в Сирии курдов к началу конфликта проживало больше двух миллионов, что составляло примерно десятую часть населения страны. Но несмотря на то, что на протяжении десятилетий они пытались добиться широкой автономии в тех странах, где проживают, нигде им этого так и не удалось. Поэтому понятно, почему начало сирийских событий курды восприняли как возможность обособиться от Дамаска. Но конфликтовали они не только с Асадом, но и с исламистами. Сейчас в сирийском Курдистане действует своя независимая власть, что раздражает не только Дамаск, но и соседнюю Турцию, которая боится, что данный сценарий распространится и на ее территорию.
К слову, ряд экспертов полагает, что послевоенной Сирии без федерализации не обойтись. А значит, у курдов еще не все потеряно.
* * *
К сентябрю 2015 года в Сирии все воевали со всеми и все против Асада. Коалиция во главе с США этому не мешала, видимо полагая, что после того, как «кровавого диктатора» свергнут, Вашингтон со всем разберется. Как у американцев это получается — легко видеть на примере Ливии. Каддафи уже давно нет, а войне конца не видно. В любом случае в сентябре 2015-го время Асада исчислялось уже не годами, а в лучшем случае месяцами.
И тут пришла Россия.
Владимир КРЕСЛАВСКИЙ.