Первый и пятьдесят третий

«Ахтунг! Ахтунг! Покрышкин в воздухе!» — так немецкие посты оповещения предупреждали своих пилотов. Его имя наводило ужас на люфтваффе, стервятники Геринга панически боялись прославленного русского аса.

Фото РИА Новости

Опубликовано 20 февраля 1944 года в газете «Московский большевик» (ныне «Московская правда»)
Свою первую победу я одержал в первый день войны. Это произошло недалеко от границы во время воздушной разведки, которую я вел в паре с другим истребителем. Неожиданно появилось пять «Мессершмиттов», прикрывавших бомбардировщиков. Помню, с какой уверенностью в победе они ринулись на нас, предполагая, очевидно, что мы не примем боя. Но мы сманеврировали и сами напали на врага. После короткой схватки я поджег один неприятельский истребитель, но и моя машина получила повреждения, заставившие меня выйти из боя.
Немало дней прошло с той поры, но я сейчас отчетливо помню эту первую встречу с врагом. У немцев было безусловное численное превосходство в воздухе, опыт воздушных боев над Францией, Бельгией, Польшей и Голландией, но уже тогда я понял, что ореол «непобедимости», созданный вокруг фашистских асов, был всего лишь иллюзией, а слава их непомерно раздута. Стало ясно, что мы, советские летчики, можем не только соперничать с немцами в воздухе, но и бить их всюду, где бы они ни появились.
Жизнь подтвердила это. В последующих воздушных битвах советские летчики показали свои замечательные боевые качества. Они нисколько не уступали немецким в технике пилотирования, в летном мастерстве, а храбрость их и геройство в тяжелых оборонительных боях 1941 года были признаны всем миром.
Помню также, что в первые дни Отечественной войны у немецких истребителей было явное преимущество в высоте, так как нашим истребителям приходилось выполнять задачи штурмовиков и находиться в невыгодных тактических условиях. Советские войска, отступая, вели ожесточенные арьергардные бои, а мы, истребители, действовали против наземных войск противника, ходили на штурмовку его танковых колонн и железнодорожных эшелонов, часто подвергались нападению истребительной авиации противника.
Тем временем наша отечественная промышленность упорно и настойчиво работала над совершенствованием и созданием первоклассных современных машин. Мы, летчики, находясь на фронте, наглядно видели, какие великолепные результаты дают усилия наших специалистов, рабочих авиационной промышленности, которые так же, как и мы, поставили перед собой задачу добиться безусловного превосходства в воздухе над врагом. У нас появились прекрасные штурмовики, что наводят сейчас смятение в войсках противника. На вооружение советской авиации поступили такие самолеты, как «Яковлевы», «Лавочкины» и другие.
И через некоторое время немцы начали понимать, что их господству в воздухе приходит конец. Чаша весов стала перевешиваться в нашу пользу. Это тотчас же сказалось в тактике, применяемой немецкими летчиками. Раньше они чувствовали себя весьма уверенно в советском небе, проникали далеко в наши тылы, вступали в бой группами и в одиночку. Теперь немцы переменили тактику. Понеся огромные потери, они воздерживаются сейчас от дневного бомбометания, держась близ линии фронта и ограничиваясь внезапными атаками. Советские летчики могут с гордостью сказать, что они не только научились хорошо сражаться, но и заставили немцев бояться стремительных и сокрушающих ударов советской авиации.
Наступать и в воздухе! Вот какой тактики придерживаемся сейчас мы. Продвигаясь вместе с наземными войсками все дальше на запад, наши летчики действуют не только над передним краем, но и над территорией противника, громя его коммуникации, уничтожая его живую силу и технику.
Рост нашей штурмовой авиации позволил и нам, истребителям, заняться своим прямым делом. В ожесточенных схватках с врагом выросли и закалились наши кадры, воспитались опытные мастера воздушного боя, имеющие на своем счету десятки сбитых вражеских самолетов. Располагая превосходной техникой, они стремятся использовать ее с наибольшим эффектом для себя и наибольшим уроном для противника.
Прямым следствием этого явилось, в частности, создание групп воздушных охотников, отправляющихся в свободный полет над территорией противника. Признаюсь, что этот вид боевой деятельности летчика-истребителя дает мне особое удовлетворение. Приятно застать врага врасплох, там, где он этого меньше всего ожидает. Приятно напасть внезапно и поразить вражеский самолет с первой же очереди. Разумеется, здесь нужны особая осторожность, находчивость и быстрый маневр, но этим, как я уже говорил, наши летчики владеют в совершенстве.
Я сбил 53 вражеских самолета. Последний как раз сбит мною во время охоты в районе, где противник отрезан от своих тылов. Находясь в свободном полете в паре с Героем Советского Союза гвардии капитаном Г. Речкаловым, мы обнаружили транспортный немецкий самолет «Ю-52», шедший к своему аэродрому. Дело было ночью, немец нас не заметил, а я, воспользовавшись моментом, прижался почти к земле и ударил врага «под живот». Удар был настолько внезапен, так быстр, что «Ю-52», падая, едва не задел обломками мою машину.
Этот самолет — мой последний по счету, но не последний вообще. Вместе с моими товарищами я приложу все силы, чтобы развивать в воздухе победоносное наступление Красной Армии, которая принесет мир моей Родине и гибель врагу.
Дважды Герой Советского Союза гвардии майор А. Покрышкин.