Спасение экспедиции Умберто Нобиле

В настоящее время большое внимание уделяется Северу. Объясняется это и потеплением климата, и планами многих стран относительно использования нашего Северного морского пути. Россия имеет огромный опыт работы на Севере. Напомним, как нарабатывался этот опыт в экстремальных условиях спасения иностранных экспедиций, пытавшихся освоить северные просторы. В частности, интерес представляет спасение экспедиции итальянского генерала, дирижаблестроителя и полярного исследователя У. Нобиле (1885 — 1978).
Весной 1928 года Нобиле на дирижабле собственной конструкции «Италия» в составе экипажа из 16 человек вылетел с северной части архипелага Шпицберген к Северному полюсу.
В книге В. Саранкина «Зов незаходящих звезд» катастрофа «Италии» описывается так: Нобиле «пролетал над полюсом от 0 часов 20 минут до 2 часов 20 минут. <…> Опустили на вершину мира трехцветный флаг Италии и крест Христа.
<…> Вдруг корабль стал стремительно падать вниз. Что случилось? Обледенение или утечка газа? <…> Люди в гондолах дирижабля пытались бороться.
Нобиле отдал команду:
— Включить все моторы на полную мощность! <…>
Бегоунек отсчитывает вслух показания альтиметра (высотомера. — С. Е.): 350… 300… 250 метров. Чечоне выбрасывает остатки балласта — металлические шары, весившие 170 килограммов. На короткий миг дирижабль подскакивает вверх. Но только на миг. И снова падает.
Необходимо предотвратить взрыв, неизбежный при ударе работающих моторов о лед, — мелькает в голове Нобиле.
— Остановить все моторы! — гремит его голос.
Сопротивляться дальше бесполезно. Спасения нет. <…>
Перед дирижаблем вырастают ледяные горы. Быстро движутся навстречу. Столкновение с ними — верная гибель. За торосами — ровное ледяное поле. Туда бы посадить корабль.
Нобиле сам кидается к рулям… Но… поздно.
Удар… Треск… Хвостовая гондола столк­нулась с торосом, но все еще висит под дирижаблем. Еще удар. Грохот сотрясает командирскую гондолу. Она отрывается от воздушного корабля и остается на льду.
Облегченный дирижабль уносит ураганным ветром. Шесть человек из семи, находившихся в кормовой гондоле, продолжили путешествие в неизвестность. Седьмой — механик Помелла — при ударе был убит и выпал из гондолы.
Искореженная разбитая командирская гондола лежит на льду. Вернее, уже не гондола, а то, что от нее осталось — куски металла, мешки, пакеты, разбитые приборы.
Из груды обломков поднимаются люди. Их девять. У Нобиле сломаны рука и нога, у Мальмгрена — рука, у механика Чечоне — нога. Остальные отделались ушибами и царапинами.
Случилось это 25 мая 1928 года. <…> Прошло пять дней. На сигналы Бьяджи (была найдена запасная радиостанция. — С. Е.) никто не отзывался. В конце концов после долгих раздумий и колебаний Мальмгрен поддался уговорам капитанов Цаппи и Мариано и, подвязав сломанную руку, отправился с ними к ближайшей земле — мысу Нордкап на Северо-Восточной Земле».
В результате катастрофы шесть человек пропали без вести: профессор физик Понтремолли, журналист Лаго, механики: Алессандрини, Ардуино, Чокка и Каратти. Помелла погиб. Мальмгрен, Цаппи и Мариано ушли в направлении Северной Земли.
На льдине остались шесть человек: Нобиле, Вильери, Бегоунек, Трояни, Бьяджи, Чечони.
Радиосигналы Бьяджи уходили в эфир без ответа. Первым в мире их принял на самодельный приемник советский радиолюбитель Николай Рейнгольдович Шмидт (1906 — 1942). Он сразу сообщил об этом в Москву в Общество друзей радио. Обрывки радиограмм, принятые им, оказались решающими. До этого на базе экспедиции Нобиле пароходе «Читта ди Милано» царила беспечность. Там даже не следили за эфиром.
Между тем с того момента, как умолкла рация «Италии», прошли считаные часы. В разных странах почти одновременно стали рождаться планы помощи экспедиции Нобиле. В СССР едва ли не первым забил тревогу директор Института по изучению Севера Рудольф Лазаревич Самойлович (1881 — 1939). В Москве Осоавиахимом был создан Комитет помощи экспедиции Нобиле. Было решено направить две экспедиции — на ледоколе «Красин» и на ледокольном пароходе «Малыгин» с самолетами на борту.
Нобиле сообщил свои координаты на «Читта Милано». Дрейфующая льдина находилась в 20 милях от мыса Ли-Смит на восточной оконечности Шпицбергена.
20 июня ледокольный пароход «Малыгин» достиг Шпицбергена. Но дальше острова Надежды пройти не смог: мешали льды. Летчик Михаил Сергеевич Бабушкин (1893 — 1938) до 15 раз взлетал и садился на льды, делал промежуточную базу для увеличения дальности, но туман всякий раз преграждал ему полет к группе Нобиле.
На Шпицбергене и в его прибрежных водах собралось более полутора тысяч человек, 16 самолетов и 21 морское судно.
14 июня на спасение вылетел итальянец Маддалена, но потерпел аварию. Исправил машину, снова вылетел, нашел лагерь Нобиле, сбросил продукты и теплые вещи, так как его гидросамолет не мог сесть на льдину.
Шведский военный летчик Лундборг на лыжах сумел сесть в ледовом лагере. Оттуда он вывез руководителя экспедиции У. Нобиле. Да, он ранен, да, люди не против его отлета, но как он мог покинуть лагерь раньше подчиненных? Тем не менее общественное мнение приняло Нобиле с восторгом, а потом резко осудило генерала.
Лундборг обещал вывезти всех. Он вернулся 26 июня, но самолет Лундборга опрокинулся при посадке. Летчика по приказу командования­ вывез шведский пилот. У Лундборга сдали нервы, он написал шведскому королю, что только сумасшедшие русские могут летать в этих проклятых льдах.
В очередном полете экипаж Бориса Григорьевича Чухновского (1898 — 1975) заметил людей на льдине. Они определили: это группа Мальмгрена. Сесть было невозможно, сбросить продукты тоже: вокруг льдины — вода. Бензина для возвращения к «Красину» уже не хватало, туман сгустился, и Чухновский почти вслепую стал садиться на лед. Самолет коснулся льда, и тут же сломалось шасси и два винта. Возник лагерь Чухновского — пять человек. Наладилась связь с «Красиным». Чухновский передал, чтобы «Красин» шел к группе Мальмгрена.
«Красин» вскоре снял со льдины группу Мальмгрена. Их оказалось двое: Цаппи и Мариано. Мальмгрен погиб. Показания Цаппи были противоречивы. Мариано и Цаппи выглядели по-разному. На Цаппи оказалось несколько комплектов одежды. Кое-что на нем было от Мальмгрена. По виду голод Цаппи не коснулся. Мариано одет гораздо легче и истощен. Поведение их отличалось. Цаппи потребовал разместить его в офицерской каюте. Мариано же благодарил экипаж «Красина». Наши моряки поговаривали, что Цаппи, возможно, занимался каннибализмом за счет Мальмгрена.
В тот же день, 12 июля, «Красин» подошел к основному лагерю, в котором было пять человек: Вильери, Бегоунек, Трояни, Бьяджи, Чечони. Бьяджи сразу передал в эфир: «Всем, всем, всем. Мы спасены «Красиным».
16 июля сняли со льда экипаж Чухновского и поврежденный самолет.
В эти дни поздравления неслись по всему эфиру. До спасения Нобиле никто не знал об успехах СССР в Арктике. Английская газета «Нью-Лидер» писала: «Господин Амундсен в своей статье о полярных пионерах ссылается на Россию. Но вряд ли Россия, потрясенная революцией и экономическими трудностями, сможет теперь конкурировать, например, с Норвегией в проникновении в Арктику».
Теперь немного о норвежском полярном исследователе Амундсене. Он тоже предпринял попытку искать Нобиле. В 16 часов 18 июня 1928 года Амундсен на гидроплане «Латам-47» стартовал на север. Последнее радиосообщение было принято в 18 часов 45 минут. Больше об Амундсене и экипаже «Латама» никто ничего не слышал.
В сентябре 1928 года «Красин» возвратился на север, чтобы искать экипаж «Латама» и Амундсена, а также группу, улетевшую с дирижаблем. «Красин» продолжал поиски, пока не возникла опасность быть скованным льдами на зимовку. По команде с Большой земли 23 сентября 1928 года «Красин» взял курс на юг.
Известный норвежский полярный исследователь Фритьоф Нансен, проанализировав ход работ спасательных экспедиций, написал: «Возникает вопрос, почему это удалось русским? Их новшество (ледокол в сочетании с самолетом) и отличная организация работ сделали невозможное возможным».
Сергей Елисеев.
Фото wikimedia.org