Подлодка в трале

Нет для подводников ничего более неприятного, чем проходить в подводном положении через районы активного рыболовного промысла. Максимальная осторожность, осмотрительность, повышенная готовность… и все же даже сегодня мелькают сенсационные сообщения типа – «Подвод­ная лодка в сетях рыбаков!». Мне самому пришлось испытать это неприятное ощущение, когда наша «Эска» оказалась в сетях.

Было это в начале далеких 60-х годов прошлого века, когда наши рыбаки успешно стали осваивать сельдяные запасы Гренландского и Норвежского морей, а подвод­ные лодки Союза все чаще стали ходить «за угол» в эти же самые моря.
Наша подводная лодка проекта 613 (сейчас это частный музей на Неве в Питере, единственный оставшийся экспонат. – В. К.) «С–344» участвовала в учении Северного флота, и ей был нарезан район у острова Ян-Майен. Ночью, когда всплывали на подзарядку аккумуляторных батарей, море светилось, как большой город, от огней рыболовных судов всех стран. Вахтенный офицер и командир всматривались в огоньки сейнеров, бегающих вокруг лодки, постоянно маневрируя. Огней мы не зажигали, нельзя было обнаружить себя.
Погрузив лодку после зарядки, командир обошел отсеки. Я, заступив на вахту в подводном положении, доложил ему обстановку, она не представляла сложности, приступил к дежурству. За ночь Викторий Иванович изрядно устал и пошел на часок вздремнуть к себе в каюту. Но сон не шел. При длительном плавании командир подлодки испытывает постоянное нервное напряжение и даже в своей каюте чувствует лодку каждой клеточкой своего тела. Командирское ухо ловит каждый звук: переключение машинных телеграфов, журчание воды в магистралях… Чем реже слышны эти звуки, тем спокойнее — значит, в центральном посту все нормально, лодка хорошо удифферентована, исправно держит заданную глубину.
Наконец командир задремал. Вдруг страшный скрип металлического троса по правому борту выбросил его из койки. Через секунду он был в центральном посту. Нос лодки задирался, и боцман всеми горизонтальными рулями пытался остановить дифферент на корму.
— В чем дело? — спросил меня командир. Я недоуменно пожал плечами. Все случилось неожиданно.
— Стоп правый мотор! Левый малый вперед! Право на борт! — скомандовал командир на моторы и руль, применяя прием уклонения от минных тросов.
Подводную лодку с дифферентом около десяти градусов на корму неизвестная сила тащила вверх. Глубина быстро уменьшалась.
— Влезли в трал! — высказал догадку коман­дир. — Левый средний вперед! Рули на погружение! — скомандовал он боцману. — Механик, принимать в уравнительную! Штурман, доложить глубину под килём! — отдавал команды Викторий Иванович. А у всех в головах роем кружились мысли — как вырваться из трала?
Все делалось, чтобы лодка погружалась, а она упорно стремилась вверх. Боцман только успевал докладывать уменьшение глубины. Ничего не оставалось больше делать, как заполнить цистерну быстрого погружения. Правым мотором командир опасался давать ход, чтобы не запутаться в скребущемся справа по корпусу тросе. Обстановка была скверной в полном смысле слова.
«Не допустить, чтобы нас выловили. Нельзя оказаться на поверхности, замотаться в сетях винтами», — проносились мысли в наших головах. Командир не паниковал, а мы верили в него.
— Заполнить быструю! – скомандовал коман­дир.
Лодка, получив значительную отрицательную плавучесть, остановилась, вздрогнула и полетела вниз. С тридцати метров начали продувать цистерну быстрого погружения, чтобы не провалиться. Под килём была километровая глубина. Боцман переложил горизонтальные рули на всплытие. Скорость погружения лодки уменьшилась, но движение вниз продолжалось. Только после принятия новых мер лодка нехотя остановилась, замерла и медленно пошла вверх.
Теперь задачей было удержать лодку на глубине и освободиться от трала. Трения о корпус тросов продолжалось. Как ее решить, эту задачу, командир еще не знал.
Нетрудно было представить, какие рывки идут от тросов трала на рыболовный сейнер и какие удивленные лица у рыбаков. А подводникам нужно было угадать, спереди или сзади эти рыбаки накинули свой трал на лодку. Чтобы более точно оценить обстановку, требовалось немного зависнуть и посмотреть на динамику движения трала.
— Вахтенный офицер! — сказал мне Викторий Иванович. — Прикажите соблюдать тишину в лодке, командирам отсеков по порядку докладывать обстановку с носа в корму.
Смолк шум в отсеках, и стало отчетливо слышно, как тросы медленно тянутся вдоль всего корпуса с кормы в нос. Скорость лодки падала, моторы не работали. Лодка по инерции всплывала и вновь начала дифферентоваться на корму. Теперь многое становилось понятным: на сейнере начали подъем трала и снова потащили подводников наверх. Надо опять всеми мерами загонять лодку на глубину. Скорее, скорее надо выходить из трала. Сейнер тоже предпринимал ответные действия. Скрежет тросов усиливался не только по правому борту, но и сверху, и под килём.
Обстановка по-прежнему не позволяла работать правым мотором. Требовалось отвести корму лодки от сетей. Подводники сманеврировали, и, как только в кормовом отсеке не стало слышно скрежета тросов, командир рискнул и дал обоими моторами самый полный. Через мгновение подводники почувствовали, что исчез скрежет, и лодка освободилась от сетей. Еще не веря, что наконец-то они выскочили из объятий трала, моряки удивленно смотрели друг на друга: в лодке царила тишина.
Из отсеков неслись бодрые доклады:
— Отсек осмотрен, замечаний нет!
Минут через десять, оценив обстановку, командир решил подвсплыть под перископ. Наверху было уже утро. На море полный штиль. Всходящее на востоке солнце делало море зеркальным. Видимость отличная… Два сейнера мирно дымили в стороне, видимо, тоже оправлялись от испуга и переживания, не догадываясь, какая «добыча» только что освободилась от их трала.
Следующей ночью, всплыв в надводное положение и поднявшись на мостик, мы обнаружили загибы в корму всего, что выступало за обводы рубки…
— Да, большую дыру мы сделали в их трале, — сказал командир и добавил: — Жаль, если этот сейнер — наш земляк из Мурманска.
Вот и такие ситуации бывают у подвод­ников, когда им приходится выступать в роли добычи рыбаков. И здесь — кто кого! Бывали случаи и всплытия подводных лодок.
Вадим Кулинченко,
капитан 1-го ранга в отставке, ветеран-подводник, публицист.